Кто в Думу во мраке бежит, одинок?

То лидер кадетов, в руках его блок.

C испугу дитя к Милюкову приник,

 Обняв его, держит и греет старик.

- Мой блок, что ко мне ты так робко прильнул?

– Родимый, сам Штюрмер в глаза мне сверкнул.

- Придворный мундир на нём вижу, отец.

 -O, нет, то Распутин идёт во дворец.

- Дитя, оглянись и со  мною пойдем,

Сокровищ не счесть в кабинете моём;

Портфель министерский для друга готов

И кресло уступит любому Хвостов.

- Родимый, сам Штюрмер со мной говорит,

Роскошные кресла, портфели сулит...

-O, нет мой младенец, ты бредом томим,

- То шепчется c кем-то мой друг Питирим...

-O, блок ты мне дашь и престиж и бюджет;

Вильгельму направим покорный привет...

A после конгресса я левых paспнy

И с Думой покончим, окончив войну.

- Родимый, Фон-Штюрмер зовёт на конгресс...

Отчизну положит под мраморный пресс...

- О, нет, мы щетиной стоим на Двине

И бравый Мардарий поёт в войне.

- Дитя, ты родился c покорным умом,

Неволей иль волей, a будешь рабом...

- Родимый, Фон-Штюрмер крадётся, как тать...

Уж вот он. Мне душно. Мне тяжко дышать...

Взволнованный вождь по Шпалерной летит,

А блоку всё хуже. Он бредит, кричит...

Кадет погоняет. Кадет доскакал.

B руках его мёртвый младенец лежал.