Дачные и заморские картины Игоря Болотова.

     Если сразу оказаться от вступления к оценке картин Игоря Болотова, то окажешься в тупике.  Трафаретные искусствоведческие фразы для того и произносятся, чтобы взять разгон, за время которого навязать читателям свой взгляд о творческом пути, манере  и абстрактных планах художника.  Тем паче, кажется, что все знаешь о человеке, с которым неоднократно пил крепкий чай на вырицких верандах. 

     Вероятно есть магия в словосочетании  "персональная выставка".  Зная о ней, персона берет со всех адресов такое, что просияло раз в каком-то году и ушло в хорошие руки. А может, просто: вещь должна полежать, и вот она заставленая чем-то и по видимому непроданная за хорошие деньги  дождалась "персоналки". 

     Огромное количество холстов господина Болотова, трудно было даже подозревать, но распределенные по залам, они  литературно дробятся на сумму пристрастий и обстоятельств автора, среди которых нет только батального жанра и театральных задников.  Наверно и жанр завуалирован его воздушной манерой, которая близка русским и французским символистам, но только аурой света и драпировкой легких тканей.   
     Фигуры, их мысли у Болотова - свои, а чтобы понять насколько ему дорог человек надо подойти близко к портретам, среди которых уникален - материнский.  Он веет какой-то Флоренцией, или мы на фоне политической истерии способны и к воспроизведению вида.
      Назовем же субъективно с десяток наиболее броских работ выставки, уже не продолжая о Антониде Даниловне, которая была на выставке и, к сожалению, никто не удосужил ее сфотографировать вместе с экспонатом.

    Вторая давно уже примеченная картина, это меломан с пластинкой Genesis, идущий через абстрактно-барочный парк, в котором мотивы Екатерининского угадываются в нижней части триптиха уточненной архитектурой царской кухмистерской. 
И бронзовой молочнице ясно, что автор мог нарисовать более узнаваемые аллеи, но попробую, как искусствоведы домыслить за художника, чего быть может и не приходило ему на ум.  Некий Сергей Ермолаев, любитель арт-рока, в вязанном свитере. Мы здесь имеем перед глазами явно сомовский приукрашенный подход. Просто игра сместилась. И жизнь тогдашних меломанов - это сон какой-то, как у отпускаемых через день из царства мертвых Диоскуров.
     "Ермолай", быть может трудится в какой-то глупой шарашке; даже не собираюсь уточнять его биографию у художника, - не важно. И вот он полдня в ремонтных мастерских, потом пересдает марксизм-ленинизм в пушкинском сельхозе, и наконец, когда эта брежневская роса позади, идет и топчет ее по дорожкам старинного парка, прижимая к груди, как икону этапный диск рок-группы - " И тогда их осталось трое" 1978 г.

    Теперь "Овощи". Я несколько лет назад увидел повтор этих баклажанов и восхищался ими, в тайне приговаривая, что и сам бы такие написал. Жаль, что узрел теперь  другие, первые громадного формата "Овощи". Теперь, даже не могу сказать, зачем Игорь Болотов писал их так старательно? С изумительными бликами. 
     Ну, ладно репчатый лук (художники знают, что его легко сконструировать двумя  красками: сиеной и стронцианово-желтой); но каким натуральным цветом переливается ядрица хлебной корки! Сточившийся ветром спил досок старой бани, где для контрастности с изысканной пятилитровой бутылью самогона сквозь щель видна судьба спивающегося по проталинке человека. За счет этого библейского кушанья в бане мы можем увидеть в нем неплохую личность. Овощи выглядят опрятно, а игриво прописанное бликами стекло отвлекает от содержимого. Оно искушает, как змий и когда еще раз смотришь по углам полотна, читаешь его, как притчу. Рядом с дачей Игоря в Вырице находится знаменитый квартал трезвенников-чуриковцев. Муниципально сказать, ему посвящено еще несколько картин. К примеру: " Станция 1", "Кошка 1994" и "Кошка 2000
Сознательно и для краткости их объединяю. В наших школах много писали сочинений по картинам Богданова Бельского, как жили несчастные дореволюционные дети. Теперь перенесемся,  лет двадцать назад, в пору создания этой картины.
     Две фигурки с простенькими шапками, карабкаются из под обрыва наверх домой в убогий домишко.  Вместо льда, внизу очевидная полынья. Что их отправило, нет никаких других развлечений? Да, так и было в зимние месяцы без интернета и телевизора, вдобавок, к матери этих детишек, наверняка зашел с бутылкой друг и она насильно отправила их поправлять здоровье на санках. ".


    Той же теме ворожат болотовские кошки. Понуро взирают на деревенскую жизнь в холода, где радость теплится далеко-далеко от них - в двух ласковых окошках на пригорке, драные по жизни существа за воровство и регулярную жизнь под колесами...  Морды этих существ антипатриотичны. Но ведь не они - главный предмет внимания, а угрюмый посад. Или, допустим, как на картине "Кошка 2000" - знаменитый завод гобеленов Узор.  
     Гобелены, как известно - убранство прошлой барской и мещанской жизни; у большинства дворян отсутствовало пристрастие к вышивкам. В результате,  построенный на благо нового советского человека завод с гобеленами мало того, что обладает убогой, как советская тюрьма архитектурой, он еще и весь замотан колючей проволокой. Делая экскурсии в этом месте, всегда приходится объяснять, что это все-таки не тюрьма, хотя Вырица и называется официально странно: "Поселение городского типа". Но, "Кошке 2000" это не объяснить. И художнику не хочется. Он еще намеренно ужесточил гамму, сведя ее к торжеству поскудно-синяго и черного цветов. 

     В противоположность кошкам, хотелось бы разом объединить всех Болотовских болотных птиц, в которых он влюблен, как поэт с клеткой в руках на волю птичку выпуская. 

     Вся эта выставка - взлет эмоций, и птицы большие и золотые составляют художественную ораторию намерений оставить след в искусстве хотя бы на качнувшейся ветке. Жаль, что нет красавиц соек или сорок с дирижерскими фрачьими фалдами, лузгающими красную смороду. Еще художник любит прием: покрывать размашистым крылом птицы девичью косу, следовательно, и это существо мастер кисти раскрывает не научно, а эмпирически. На одном из портретов, близких к сэлфу, философская птица уже близка к язычеству, которое просматривается сквозь существо предметов и в дальнейшем.  В противовес этим подпольным романтическим настроениям автора, целый раздел его творчества посвящен церковным фрескам.  Во всем творчестве Болотова сквозит икона и мифологическая птица. Политически, здесь нет ничего страшного. На предпоследнем съезде язычников в Коломне решили обе наши религии считать историческими. Мифологическим сводом древней Руси, овеяна и православная культура, что долго было тайной. Пантеон русской природы, ставит между ними часто знак равенства. 

   Под конец, поговорим о пейзаже! Его не так много: "Битое стекло на солнце" умилительная "Банька в Каргополе" из коллекции Н. Малых.
Другие огромные холсты с обнаженными женскими спортивными фигурами, стрекозами и птицами, это, конечно не древесность сама по себе, а композиции, писанные в модном современном стиле и русские в них только вкрапления фронтонов по углам. Образы самой дачной Сиверской или Вырицы ограничены цветными стеклами вечерней веранды.
Как и все современные вырицкие художники, Игорь Б., также не выписал ни одной старинной дачи с наличниками; мелкие этюды с ними, скорей элемент подарочной продукции для друзей. С другой стороны, мы уже намекали на фресковую деятельность Болотова, которая чаще приводит его к крупным церковным заказам, чем в сиверский лес.  Трудно там в Сиверской после Шишкина, и Болотов с десяток сезонов трудившийся в экзотических странах изначально склонен к монументальности. На этом его амлуа и сходится с православием, особенно в таких ярких заказах, как фрески Великокняжеской усыпальницы в Петропавловке; в Кронштадском соборе, которому художник посвятил отдельную, неплохую картину.
     И все же, с улыбкой скажем, живописцу, особенно удаются портреты, чему подтверждение образ истинного друга художника, - полнорунного Володи Прокужих. Надо было бы сосчитать в одном ряду с "цыганкой Леной", но увитый венком с праздника Ивана Купала, "Вован Воздушный" (как написано на этикетке) отрывается от анатомической идеи просто портрета и как "торт в небе", готов с кружкой того-самого пшеничного самогона улететь куда то в беззаботной истоме и в шлепанцах. Вместе с портретом матери, это одна из последних работ Игоря Владимировича и мы рады видеть его в блистательной технике.



    
16-й год. Председатель акустической комиссии.




"Теплынь Северная"   - Игорь Владимирович БОЛОТОВ .

Вот, ждешь-ждешь - Оно непременно и происходит - Событие. А если.., если февраль, если метель - это многократно  неожиданней, и многократно приятней.
Ну, не знаю...,  не знаю я, каким видит мир Художник Игорь Болотов! И это для меня является огорчающим обстоятельством. Потому что человек мне симпатичен, как и его творчество, ему верится, порой хочется за ним идти, за его творчеством. До сегодняшнего дня вопросы, тем не менее, оставались.  Но  если взвесить содержание всей гаммы компонентов представленного нам сегодня Полотна, то я с удовольствием готов констатировать, что  согласен с  видением Художника, с его концепцией, почерком, выбором и концен-трацией использованных изобразительных средств.  И уже практически ясно - куда и за кем идти.

Обратимся  же к самому Полотну.  Да, оно рождалось, как и положено Шедевру, в муках.    Игорь Владимирович под разными предлогами отклонял саму мысль обратиться к деревенской теме. Я с пониманием относился к этому. Сам творческий путь  Автора говорил, что такой шаг - как бы ступенька вниз с достигнутых высот. Напомню  Высоты: Морской Собор в Кронштадте, Федоровская церковь Невской Лавры, восточный фасад  Собора Петра и Павла Петропавловской крепости. Я был убежден, что  Игорь Владимирович  твердо намерен подавить мою волю.  Именно по этой причине. Позднее стало  понятно: Художнику еще со времен первых шагов в живописи кто-то внушил, что деревенская тема в живописи уже закрыта, все там сказано. И молодой человек, я допускаю, откровенно прогулял в Институте Репина  уроки по теории в этом жанре. Ну, поскольку от опытного взора благодарных Ценителей искусства сегодня все же не ускользнет очевидное, то я сразу отброшу ложную скромность и скажу: да, я дал Художнику ряд уроков теории в этой теме. И хотя я не стал бы слишком преувеличивать влияние этого на даль-нейший творческий путь  Игоря Владимировича, на данном этапе (создание Полотна)  Нам удалось избежать целого ряда ошибок, ловушек, в которые попали и рискуют попасть  многие художники, о чем я скажу ниже
В целом Нам удалось реализовать Замысел:  и по концентрации изобрази-тельных средств, и по плотности смысловой нагрузки, т.е. плотности фило-софской мысли. Всмотримся пристальнее, как развивается смысловая на-грузка Полотна. Здесь Мы не стали отступать от традиции и развернули основную мысль в направлении диагоналей: это - раз диагональ, ...вот - два..., где-то мы еще одну - две намечали,  ну потом..:  ясно, что Мы работаем в многомерном пространстве. Проследим взглядом хотя бы эту диагональ. А вот здесь Мы уже смело отступили от традиции и считаем грубой ошибкой, когда  многие весьма уважаемые художники ведут диагональ так, что она как бы пронизывает непосредственно тело ведра. Но давайте вдумаемся: в такой композиции ведро издает весьма резкий звук, который неизбежно рвет всю композицию  на части и искажает замысел авторов. Что сделали Мы?  Мы выстраиваем композицию так, чтобы диагональ ни в коем случае не резала ведро, а проходила буквально в нескольких миллиметрах от его до-нышка. Я сейчас не буду вас загружать расчетами. Кто интересуется, потом подойдете, уточним. Но примерно этот зазор у нас где-то ПД2/4 и еще делим на   Ln...Ln ... -сейчас не помню... потом.
Итак, имея такое построение композиции, Мы добились того, что уходим от этого пронизывающего громыхания ведра, как у многих авторов. Ну, представьте: Вы бьете батогом по пустому ведру, да еще раскаленному после-обеденным солнцем - хорошо ли это?   Значит,  - Мы уходим. Движение же в нашем варианте, ну - с перигеем  ПД2/4 и еще там сколько-то... позволяет войти в диапазон ... где-то  J х 10 -4, т.е.  ультразвук. Зритель не слышит, но его организм   воспринимает гармонику этих  волн . Сам зритель,   входя в резонанс, буквально сливается с сюжетом полотна, в данном случае - ну, как бы погружается, утопает в зарослях Иван-Чая. Мы это явление квалифицируем как условие биотехнической сингулярности.
Аналогично реализовано нами выстраивание смыслов по остальным 2 - 3 диагоналям Полотна, Вы самостоятельно уже можете это проследить и убедиться.
Да, вот еще. Мы здесь с Игорем Владимировичем  отошли еще от одной тра-диции. Ряд художников располагают в бане небольшой  этакий погребок, ямку для холодного кваса или что там покрепче. Мы окончательно локализу-ем этот метод как грубую ошибку. Считаем: это в конечном счете прямой путь к  разрыву связей города и деревни. Нами предложено, как Вы уже, ви-димо, оценили, держать "что там покрепче" вне Полотна, в нашем случае - просто на столе, а что не поместилось  уж - в холодильник. Практика показа-ла большие удобства такой логистики. А вместе со свежеприготовленным Иван-Чаем, который сейчас Вам будет предложен,    сможете сами оценить гениальность Авторов в интерпретации глубоких Размышлений.
Вы устали, я приглашаю Всех на Иван-Чай-брейк.

Соавтор Взгляда Художника,
консультант сезонных оттенков Иван-Чая                                           МАЛЫХ Н.П.
                                                                                                                         пос. Вырица